Кирсанов С. - Стихи разных лет - (читает автор), (Зап.: 1949-1967гг., 1955-1967гг.)
Запись с грампластинки Всесоюзной студии звукозаписи «Мелодия» - Семён Кирсанов читает свои стихи.
Записи 1949 - 1967 гг.
- (1) - «Лирика»
- (2) - «Дорога по радуге»
- (3) - «Карусель»
- (4) - «Твоя поэма, фрагменты»
- (5) - «Пустой дом»
- (6) - «Под одним небом»
- (7) - «Творчество»
- (8) - «Поле»
- (9) - «Очки»
- (10) - «Концерт»
Записи 1955 - 1967 гг.
- (11) - «Вершина», фрагмент поэмы.
- (12) - «Зеркала», фрагмент поэмы.
- (13) - «Будущим людям»
Семён Исаакович Кирсанов (фамилия при рождении - Ко́ртчик) (5 [18] сентября 1906г., г. Одесса, Херсонская губ. - 10 декабря 1972г., г. Москва) - советский поэт, прозаик и журналист, военный корреспондент. Член Союза писателей СССР (1934). По мнению академика Михаила Гаспарова, Кирсанов - создатель рифмованной прозы в русской литературе. Ученик Владимира Маяковского, в молодости - один из последних футуристов. На стихи Кирсанова написаны песни, в том числе широко известные («У Чёрного моря», «Жил-был я», «Эти летние дожди»), романсы, сюиты, оратория, опера, а также вокальная Симфония № 3 Дмитрия Шостаковича. В 1914 году Семён поступил во 2-ю Одесскую классическую гимназию. Закончив в 1923 году образованную на основе этой гимназии среднюю школу, учился на филологическом факультете Одесского института народного образования. Согласно автобиографии Кирсанова (1947), первое стихотворение он написал в 1916 году. В Одесском литературном музее хранится рукопись Кирсанова «Список стихотворений за 1915-1922 гг.», в которой первое стихотворение «Смешно, как будто жизнь дана», однако, датировано 1916 годом. Всего в литературных тетрадях 1915-1922 гг. сохранилось 268 ранних стихотворений. В 1925 году Кирсанов переехал в Москву. В 1928 году Кирсанов опубликовал в издательстве «Земля и фабрика» поэму «Моя именинная». Перу Кирсанова принадлежат поэмы - «Золотой век» (1932), «Товарищ Маркс» (1933), сборник стихов «Тетрадь» (1933), книга «Поэма о Роботе» (1935). С 1937 года преподавал в Литературном институте. Во время Великой Отечественной войны был военным корреспондентом газеты «Красноая звезда». В июне 1945 года Кирсанов был демобилизован. В том же году вышел его сборник «Стихи войны: Из произведений 1941-1945 гг.» В 1954 году Гослитиздат выпустил 2-х томное собрание сочинений Кирсанова. Тогда же в журнале «Октябрь» № 12 вышла поэма Кирсанова «Вершина». В 1964 году была издана книга стихотворений и поэм Кирсанова «Однажды завтра», куда вошло самое крупное произведение Кирсанова «Сказание про царя Макса-Емельяна», источником которого стала народная драма «Царь Максимилиан».
Реставратор - И. Шнипенко.
Редактор - С. Еремова.
Иллюстрации:
С.Кирсанов
P. S.:
Семёну Кирсанову повезло в его ранней поэтической юности; его, ещё подростка, сына одесского портного, заметил и вывел на сцену поэзии, чуть ли не в коротких штанишках, не кто-нибудь, а сам Маяковский. Современники Маяковского вспоминают, что в момент хорошего настроения «ассенизатор и водовоз» революции любил читать кирсановское: «и яичницы ромашка на сковороде». Однако счастье общения с великим поэтом для молодого поэта может превратиться и в придавленность обожаемой, но все-таки чужой тенью, А если это не происходит с самим молодым поэтом, то волей-неволей критики начинают вписывать его имя в так называемое «литературное окружение». К имени Маяковского искусственно подверстывали имена Асеева и Кирсанова. Эти оба поэта были близки Маяковскому по частоте общения, но отнюдь не по дарованиям. Когда они пытались имитировать Маяковского, то это уводило их далеко от самих себя. Лучшее у Асеева «Синие гусары», «Лирическое отступление» - там, где он высвободился из-под влияния Маяковского. А свою прекрасную поэму «Маяковский начинается» Асеев написал отнюдь не маяковским стихом. По точному определению Асеева, Маяковский «был, как огромный натруженный грузовик». Природа таланта Кирсанова совсем иная - она близка к цирку, а точнее, к одному из его самых зрелищных, заманчивых жанров - к иллюзиону. «В глазах ваших карих и серых есть Новой Желандии берег. Вы всходите поступью скорой на Вообразильские горы». «Уже несёт плодыни слов счасливовое дерево». «Зала-то, зала-то - золотом залита !». «Перьями, павами, первыми парами...» Для многих стихов Кирсанова сама форма была содержанием. Если сделать из его стихов точный подстрочник на другой язык, оставив от рифм, аллитераций и ритмических пируэтов лишь смысл, то иногда стихи, вероятно, могут показаться бессмысленными. Но поэзию, так же, как музыку, нельзя лишать формы, ибо само звучание слова порой может быть смыслом. В пушкинском «шипенье пенистых бокалов, и пунша пламень голубой...» звукопись является поющим содержанием. Кирсанова множество раз язвительно называли. «фокусником», вряд ли задумываясь о том, что быть фокусником - это непростая, тяжелая профессия. Профессия фокусника необходима людям не менее, чем профессия грузчика. Сами грузчики, приходя в цирк, радуются, как дети, рукотворному волшебству, рассыпающему магические искры свободно играющей фантазии. Не надо требовать от фокусника по природе, чтобы он был грузчиком: фокусник обучится своему веселому ремеслу, а хорошим грузчиком никогда не станет. Но тогда встает вопрос, а может ли быть фокусник поэтом ? После некоторого раздумья, колеблющего меня то в сторону «нет», то «да», всё-таки отвечу: да, может. Но только в том случае, если это не фокусник-имитатор, а фокусник-изобретатель, т.е. мыслящий фокусник. Пушкин писал: «Я в мир пришёл, чтоб мыслить и страдать». А почему мыслящий фокусник не может и страдать ! В одной из ранних баллад Владимира Лифшица цирковой жонглёр, никогда ничего не ронявший из рук на арене, роняет письмо с трагическим известием. Все профессиональные приёмы отступили перед человеческой болью. Так произошло и с Кирсановым, когда он потерял любимую жену и написал потрясающую «Твою поэму». Так произошло с ним, когда он писал во время войны; «Писать, но с такою же дрожью, которую вытерпел сам, когда ковылял бездорожьем по белорусским лесам». Так произошло с Кирсановым, когда он смертельно заболел и, зная, что конец неминуем, создал классическое стихотворение с чётким метрономным рефреном «Смерти нет». Последние стихи Кирсанова - это уже не фокусы, это - исповедь фокусника. Исповедь профессионала, знающего, какой горькой ценой бывает оплачено феерическое зрелище. Мой совет молодым поэтам: не пренебрегайте наследием Кирсанова. Его поэзия не является уроком содержания, но она - ценнейший урок формы. Он оставил тысячи новых, найденных им ритмических ходов, тысячи образных и рифменных возможностей русского стиха. Кирсанов не был продолжателем содержания Маяковского, но был продолжателем его непрерывных поисков формы. Будущий большой поэт немыслим без этих поисков, - конечно, не за счёт содержания. Но я уверен, что написать онегинским ямбом эпическую поэму атомного века невозможно. Новое состояние требует новых форм. Поэзия Кирсанова кладовая для будущих поэтов. Неверно было бы считать, что Кирсанов был холодным формалистом. Приведу хотя бы пример: «Скоро в снег побегут струйки, скоро будут в хлебе. Не хочу я синицу в руки, а хочу журавля в небе». Помню, как от упрёков в холодном формализме Кирсанова защищал Александр Фадеев, высоко ценивший прямой, несдающийся талант. Семён Исаакович был мастером-воспитателем: он поддержал мои первые поэзии, ему нравился такой, казалось бы, далёкий поэт, как Владимир Соколов. Он был замечательным руководителем литературных объединений: сначала в журнале «Октябрь», а затем при журнале «Знамя» - с ним никогда не было скучно. Он хотел навсегда остаться молодым. Это ему удалось. Послушайте его голос, и вы в этом убедитесь. - Евгений Евтушенко -
Записи 1949 - 1967 гг.
- (1) - «Лирика»
- (2) - «Дорога по радуге»
- (3) - «Карусель»
- (4) - «Твоя поэма, фрагменты»
- (5) - «Пустой дом»
- (6) - «Под одним небом»
- (7) - «Творчество»
- (8) - «Поле»
- (9) - «Очки»
- (10) - «Концерт»
Записи 1955 - 1967 гг.
- (11) - «Вершина», фрагмент поэмы.
- (12) - «Зеркала», фрагмент поэмы.
- (13) - «Будущим людям»
Семён Исаакович Кирсанов (фамилия при рождении - Ко́ртчик) (5 [18] сентября 1906г., г. Одесса, Херсонская губ. - 10 декабря 1972г., г. Москва) - советский поэт, прозаик и журналист, военный корреспондент. Член Союза писателей СССР (1934). По мнению академика Михаила Гаспарова, Кирсанов - создатель рифмованной прозы в русской литературе. Ученик Владимира Маяковского, в молодости - один из последних футуристов. На стихи Кирсанова написаны песни, в том числе широко известные («У Чёрного моря», «Жил-был я», «Эти летние дожди»), романсы, сюиты, оратория, опера, а также вокальная Симфония № 3 Дмитрия Шостаковича. В 1914 году Семён поступил во 2-ю Одесскую классическую гимназию. Закончив в 1923 году образованную на основе этой гимназии среднюю школу, учился на филологическом факультете Одесского института народного образования. Согласно автобиографии Кирсанова (1947), первое стихотворение он написал в 1916 году. В Одесском литературном музее хранится рукопись Кирсанова «Список стихотворений за 1915-1922 гг.», в которой первое стихотворение «Смешно, как будто жизнь дана», однако, датировано 1916 годом. Всего в литературных тетрадях 1915-1922 гг. сохранилось 268 ранних стихотворений. В 1925 году Кирсанов переехал в Москву. В 1928 году Кирсанов опубликовал в издательстве «Земля и фабрика» поэму «Моя именинная». Перу Кирсанова принадлежат поэмы - «Золотой век» (1932), «Товарищ Маркс» (1933), сборник стихов «Тетрадь» (1933), книга «Поэма о Роботе» (1935). С 1937 года преподавал в Литературном институте. Во время Великой Отечественной войны был военным корреспондентом газеты «Красноая звезда». В июне 1945 года Кирсанов был демобилизован. В том же году вышел его сборник «Стихи войны: Из произведений 1941-1945 гг.» В 1954 году Гослитиздат выпустил 2-х томное собрание сочинений Кирсанова. Тогда же в журнале «Октябрь» № 12 вышла поэма Кирсанова «Вершина». В 1964 году была издана книга стихотворений и поэм Кирсанова «Однажды завтра», куда вошло самое крупное произведение Кирсанова «Сказание про царя Макса-Емельяна», источником которого стала народная драма «Царь Максимилиан».
Реставратор - И. Шнипенко.
Редактор - С. Еремова.
Иллюстрации:
С.Кирсанов
P. S.:
Семёну Кирсанову повезло в его ранней поэтической юности; его, ещё подростка, сына одесского портного, заметил и вывел на сцену поэзии, чуть ли не в коротких штанишках, не кто-нибудь, а сам Маяковский. Современники Маяковского вспоминают, что в момент хорошего настроения «ассенизатор и водовоз» революции любил читать кирсановское: «и яичницы ромашка на сковороде». Однако счастье общения с великим поэтом для молодого поэта может превратиться и в придавленность обожаемой, но все-таки чужой тенью, А если это не происходит с самим молодым поэтом, то волей-неволей критики начинают вписывать его имя в так называемое «литературное окружение». К имени Маяковского искусственно подверстывали имена Асеева и Кирсанова. Эти оба поэта были близки Маяковскому по частоте общения, но отнюдь не по дарованиям. Когда они пытались имитировать Маяковского, то это уводило их далеко от самих себя. Лучшее у Асеева «Синие гусары», «Лирическое отступление» - там, где он высвободился из-под влияния Маяковского. А свою прекрасную поэму «Маяковский начинается» Асеев написал отнюдь не маяковским стихом. По точному определению Асеева, Маяковский «был, как огромный натруженный грузовик». Природа таланта Кирсанова совсем иная - она близка к цирку, а точнее, к одному из его самых зрелищных, заманчивых жанров - к иллюзиону. «В глазах ваших карих и серых есть Новой Желандии берег. Вы всходите поступью скорой на Вообразильские горы». «Уже несёт плодыни слов счасливовое дерево». «Зала-то, зала-то - золотом залита !». «Перьями, павами, первыми парами...» Для многих стихов Кирсанова сама форма была содержанием. Если сделать из его стихов точный подстрочник на другой язык, оставив от рифм, аллитераций и ритмических пируэтов лишь смысл, то иногда стихи, вероятно, могут показаться бессмысленными. Но поэзию, так же, как музыку, нельзя лишать формы, ибо само звучание слова порой может быть смыслом. В пушкинском «шипенье пенистых бокалов, и пунша пламень голубой...» звукопись является поющим содержанием. Кирсанова множество раз язвительно называли. «фокусником», вряд ли задумываясь о том, что быть фокусником - это непростая, тяжелая профессия. Профессия фокусника необходима людям не менее, чем профессия грузчика. Сами грузчики, приходя в цирк, радуются, как дети, рукотворному волшебству, рассыпающему магические искры свободно играющей фантазии. Не надо требовать от фокусника по природе, чтобы он был грузчиком: фокусник обучится своему веселому ремеслу, а хорошим грузчиком никогда не станет. Но тогда встает вопрос, а может ли быть фокусник поэтом ? После некоторого раздумья, колеблющего меня то в сторону «нет», то «да», всё-таки отвечу: да, может. Но только в том случае, если это не фокусник-имитатор, а фокусник-изобретатель, т.е. мыслящий фокусник. Пушкин писал: «Я в мир пришёл, чтоб мыслить и страдать». А почему мыслящий фокусник не может и страдать ! В одной из ранних баллад Владимира Лифшица цирковой жонглёр, никогда ничего не ронявший из рук на арене, роняет письмо с трагическим известием. Все профессиональные приёмы отступили перед человеческой болью. Так произошло и с Кирсановым, когда он потерял любимую жену и написал потрясающую «Твою поэму». Так произошло с ним, когда он писал во время войны; «Писать, но с такою же дрожью, которую вытерпел сам, когда ковылял бездорожьем по белорусским лесам». Так произошло с Кирсановым, когда он смертельно заболел и, зная, что конец неминуем, создал классическое стихотворение с чётким метрономным рефреном «Смерти нет». Последние стихи Кирсанова - это уже не фокусы, это - исповедь фокусника. Исповедь профессионала, знающего, какой горькой ценой бывает оплачено феерическое зрелище. Мой совет молодым поэтам: не пренебрегайте наследием Кирсанова. Его поэзия не является уроком содержания, но она - ценнейший урок формы. Он оставил тысячи новых, найденных им ритмических ходов, тысячи образных и рифменных возможностей русского стиха. Кирсанов не был продолжателем содержания Маяковского, но был продолжателем его непрерывных поисков формы. Будущий большой поэт немыслим без этих поисков, - конечно, не за счёт содержания. Но я уверен, что написать онегинским ямбом эпическую поэму атомного века невозможно. Новое состояние требует новых форм. Поэзия Кирсанова кладовая для будущих поэтов. Неверно было бы считать, что Кирсанов был холодным формалистом. Приведу хотя бы пример: «Скоро в снег побегут струйки, скоро будут в хлебе. Не хочу я синицу в руки, а хочу журавля в небе». Помню, как от упрёков в холодном формализме Кирсанова защищал Александр Фадеев, высоко ценивший прямой, несдающийся талант. Семён Исаакович был мастером-воспитателем: он поддержал мои первые поэзии, ему нравился такой, казалось бы, далёкий поэт, как Владимир Соколов. Он был замечательным руководителем литературных объединений: сначала в журнале «Октябрь», а затем при журнале «Знамя» - с ним никогда не было скучно. Он хотел навсегда остаться молодым. Это ему удалось. Послушайте его голос, и вы в этом убедитесь. - Евгений Евтушенко -
 |
 |
 |
 |
|
 |
   |
|
|
|
 |
|
|
|
|
 |
|
|
|
|
