Герман Ю - Алексей Жмакин выбирает дорогу (ЛР Луспекаев,Борисов,Толубеев, Скоробогатов, Полицеймако и др. 1961г)
Код для вставки на сайт или в блог (HTML)
Из книги Т. Марченко, Радиотеатр (1970 г.)
Американские теоретики радиодраматургии пальму первенства в радиотеатре отдают детективу.
Детектив вполне соответствует строго выверенному практикой правилу радиодраматургии — с первой же сцены захватить и не отпускать внимание слушателя, держать его в непрерывном напряжении. Пьесы о таинственных приключениях и различных ужасных историях составляют в Америке основу драматизированных радиопрограмм.
Но дело здесь, конечно же, не столько в специфике радио, сколько в социальной специфике. Радиотеатр оказывается лишь одним из многих средств пропаганды насилия и ужасов. Однако же детективная пьеса способна демонстрировать не только приключения сыщика, но и логику аналитической мысли и сшибку характеров. И именно в этой ее способности надо искать уже не внешнее, а глубинное соответствие детективного жанра природе радиотеатра.
Интересно проследить, как реализуется этот жанр в рамках радиоспецифики.
Первым шагом Ленинградского радиотеатра 60-х годов по пути создания собственных радиопьес был именно детектив. Однако тут же немедленно обнаружились и совсем особые качества его.
Радиопьеса «Алексей Жмакин выбирает дорогу» (1961, режиссер В. Лебедев) была написана А. Журавиным по мотивам известного романа Ю. Германа «Один год». Хитросплетением стремительно развивающихся событий управляют в этом романе интересные характеры, в нем идет не только традиционная борьба «сыщика и вора» — здесь сталкиваются два миропонимания, два мировоззрения, два социальных бытия.
Почти одновременно с радиопьесой была написана театральная инсценировка, поставленная в Ленинградском театре им. Ленинского комсомола. Сопоставление средств театра и радиотеатра в претворении одного и того же литературного первоисточника может помочь прояснить специфику того и другого искусства.
Возьмем самое начало спектакля.
Вот как это было в театре:
...Мечется в луче прожектора по затененной сцене согнувшаяся, словно придавленная тяжестью жизни фигура; человек затравленно озирается по сторонам, как загнанный волк. А за его спиной, высоко над ним, нечеловечески громадное, маячит на экране человечье лицо. Инфернальный голос преследует вора Лешку Жмакина, бежавшего из тюрьмы. Это — его совесть, его второе Я, Второй Жмакин, как обозначено в программе спектакля. Идет «диалог» Жмакина с самим собой.
Так, путем гибридизации средств театра и кино, подобно «Латерна магика», при помощи эффектного наглядного раздвоения личности Жмакина, на сцене пытались воплотить присущий роману психологический драматизм, не упуская при этом и детективной линии.
Автор радиопьесы не прибег к приему «раздвоения» личности, хотя, казалось бы, именно радиотеатру этот прием наиболее близок. Но близок он психологической драме, где внешнее действие не столь существенно, как в детективе. Да и сама проза Ю. Германа не содержала в себе потенции этого «раздвоения». Сохранив и даже еще сгустив стремительность германовcкого детектива, автору радиопьесы удалось без натяжек передать и психологическую сторону романа, донеся до слушателей не только слова Жмакина, но и самые сокровенные его мысли.
То, что не подвластно средствам театра, оказалось доступным для радиотеатра, где «говорит» не только звук, но даже малейшее изменение ритма человеческого дыхания,— и слушатель оказывается как бы наедине с героем. На этом внутреннем контакте, «открытости» героя слушателю была построена вся радиопьеса.
Американские теоретики радиодраматургии пальму первенства в радиотеатре отдают детективу.
Детектив вполне соответствует строго выверенному практикой правилу радиодраматургии — с первой же сцены захватить и не отпускать внимание слушателя, держать его в непрерывном напряжении. Пьесы о таинственных приключениях и различных ужасных историях составляют в Америке основу драматизированных радиопрограмм.
Но дело здесь, конечно же, не столько в специфике радио, сколько в социальной специфике. Радиотеатр оказывается лишь одним из многих средств пропаганды насилия и ужасов. Однако же детективная пьеса способна демонстрировать не только приключения сыщика, но и логику аналитической мысли и сшибку характеров. И именно в этой ее способности надо искать уже не внешнее, а глубинное соответствие детективного жанра природе радиотеатра.
Интересно проследить, как реализуется этот жанр в рамках радиоспецифики.
Первым шагом Ленинградского радиотеатра 60-х годов по пути создания собственных радиопьес был именно детектив. Однако тут же немедленно обнаружились и совсем особые качества его.
Радиопьеса «Алексей Жмакин выбирает дорогу» (1961, режиссер В. Лебедев) была написана А. Журавиным по мотивам известного романа Ю. Германа «Один год». Хитросплетением стремительно развивающихся событий управляют в этом романе интересные характеры, в нем идет не только традиционная борьба «сыщика и вора» — здесь сталкиваются два миропонимания, два мировоззрения, два социальных бытия.
Почти одновременно с радиопьесой была написана театральная инсценировка, поставленная в Ленинградском театре им. Ленинского комсомола. Сопоставление средств театра и радиотеатра в претворении одного и того же литературного первоисточника может помочь прояснить специфику того и другого искусства.
Возьмем самое начало спектакля.
Вот как это было в театре:
...Мечется в луче прожектора по затененной сцене согнувшаяся, словно придавленная тяжестью жизни фигура; человек затравленно озирается по сторонам, как загнанный волк. А за его спиной, высоко над ним, нечеловечески громадное, маячит на экране человечье лицо. Инфернальный голос преследует вора Лешку Жмакина, бежавшего из тюрьмы. Это — его совесть, его второе Я, Второй Жмакин, как обозначено в программе спектакля. Идет «диалог» Жмакина с самим собой.
Так, путем гибридизации средств театра и кино, подобно «Латерна магика», при помощи эффектного наглядного раздвоения личности Жмакина, на сцене пытались воплотить присущий роману психологический драматизм, не упуская при этом и детективной линии.
Автор радиопьесы не прибег к приему «раздвоения» личности, хотя, казалось бы, именно радиотеатру этот прием наиболее близок. Но близок он психологической драме, где внешнее действие не столь существенно, как в детективе. Да и сама проза Ю. Германа не содержала в себе потенции этого «раздвоения». Сохранив и даже еще сгустив стремительность германовcкого детектива, автору радиопьесы удалось без натяжек передать и психологическую сторону романа, донеся до слушателей не только слова Жмакина, но и самые сокровенные его мысли.
То, что не подвластно средствам театра, оказалось доступным для радиотеатра, где «говорит» не только звук, но даже малейшее изменение ритма человеческого дыхания,— и слушатель оказывается как бы наедине с героем. На этом внутреннем контакте, «открытости» героя слушателю была построена вся радиопьеса.
 |
 |
 |
 |
|
 |
   |
|
|
|
 |
|
|
|
|
 |
|
|
|
|
